Читать интересную книгу Судоходство в пролет - Алексей Смирнов

Воспитальный мемуар

Давненько у меня не было мемуаров, но вот он случился. Может, и был? Не нашел.

Дело было ровно 26 лет тому назад. Я тогда впервые поступил в институт и собирался в колхоз выковыривать из грядки морковку.

Мне не сильно хотелось ехать, и я устроил вечер встреч и прощаний со своей тогдашней подругой. Подруга не особенно горевала, но коньяк пила, и мы тогда по юношеской слабости уговорили всего полбутылки, а остальное вернули в родительский бар.

И вот я уехал.

А надо сказать, что в нашем медицинском морковном колхозе все было исключительно строго: вышки, увольнения, наряды, колючая проволока, гепатитные поросята с охристыми глазами. И никого к нам за ограду не пускали, разрешали переговариваться только под караульной вышкой, потому что ситуация в мире взрывоопасное. Армейские дембели говорили, что у нас круче.

Ну, выпить – ни-ни. Вон из отряда, вон из института, и отправляйся в Кабул обсасывать самолеты с грузами двести и триста. С одним так и вышло, когда он в письме обозвал колхоз концлагерем. Почту-то собирало начальство, наши старшекурсники.

Я подумываю написать об этом отдельный цикл.

Все доктора теперь.

Но вот приехали мой отчим и дядя.

Они такого сами не ждали. А уж я как не ждал? Я позабыл, что на свете есть город. Планета образовывалась непроглядными полями с далекими огоньками на горизонте.

…Им матушка сказала с утра:

– Что вы, мальчики, все по городу шляетесь? Хотя бы съездили в Петергоф или Павловск, в парки…

Мой колхоз был под Павловском. Это был невозможный сюрприз.

И собрала мне посылочку.

Дядя и отчим, под подушкой игравшие в горячительные сорокоградусные шахматы, просто не ожидали такого фарта.

– С удовольствием! – воскликнул отчим.

Уже на лестнице они стали пересчитывать мелочь и решать, что купить: немного водки или много пива?

До Павловска доехали без потерь, не считая мелкой ссоры в оскобарившемся автобусе, который начал петлять и всех мотать, а дядя уже плохо стоял и возмущался по праву езды.

Возле концлагеря они остановились. У них были две сумки с едой.

Дядя перекинул ладонь через колючую проволоку.

– Здорово, – сказал он как-то неприветливо. Он даже ударил меня ладонью и стал смотреть в сторону. – Ты зачем оставил коньяк? Тебе говорили, что если пьешь, то допивай? А мать пришла! И нашла! У нее горя и так знаешь – по самые яйца!…

Дядя самоподзаводился и расхаживал куражливым журавлем. Отчим стоял и укоризненно на меня смотрел. Мне было жалко его за очки.

– — Колбасу всю не сожри, – жестоко предупредил дядя. – Не то тебе морду разобьют. Ну двинули, что ли?

Они с отчимом поплелись к автобусной остановке, недосягаемой для меня, оживленно беседуя.

А колбасу я не съел, ее съели другие. К нарам подошел чеченец Дато и умял три четверти, но я не посмел возразить, ибо еще питал иллюзии насчет не слишком удачного, но все-таки братства народов. Зато мне достался посторонний, не от Дато, пирог.

Подарок

Один батюшка подарил содружественному духовному лицу видеокассету: «Почему мироточат иконы»?

Тот помедлил.

– Знаете, батюшка – конечно, спасибо, но я знаю, почему мироточат иконы…

Батюшка ожег его коротким пронзительным взглядом.

Небо и земля

В одной из моей хроник описан доктор, который дежурил ночью на пивзаводе и «в два часа дорвался до кранов».

Нечто подобное произошло в одном приходе: в половине девятого утра протопоп дорвался до склада. Там не было спиртного, оно хранилось в другом этаже, зато там хранилось все остальное.

Протопоп не воровал. Он кружил среди этого, куражился и дурковал, особенно оберегая «Основы православия» – брошюры, отпечатанные в непотребном количестве.

Там были любые вещи по алфавиту. Берешь азбуку, смотришь вещь и находишь. Вот скудные образцы:

Деревянные блоки для парусника.

Катушка фашистской колючей проволоки «Вермахт-1942».

Церковный накупольный крест из иридия.

Антикварные стулья.

Бочка из-под шнапса.

Катушка для силового кабеля.

Стиральные машины, 3 штуки.

Шесть пылесосов, все это не работало.

Протопоп метался и не знал, к чему себя приложить. Ему было отрадно и музыкально.

Еще один дискурс

В магазине, где просят «вазми карзынка» – как он хохотал, когда я по рассеянности пошел с карзынкой из магазина.

Он одет в военную форму неустановленного суверенного государства.

Маленькая отечественная девочка, у папы на руках, спрашивает:

– Дядя, а почему у тебя палец так согнут? А почему ты такой некрасивый? Тебя мама в детстве плохо кормила?

Невнятная среднеазиатская брань.

– А покажи мне свой кошелек.

– У меня нет кошелька…

Монтекки и Капулетти

Один мой старинный приятель, Сын своих родителей и племянник других, приехал на дачу, половина которой принадлежит ему. И обнаружил маму в положении героини фильма с Райкиным, про коммуналку. Орудовали дядя и тетя.

Они противостояли.

Когда-то – милейшие отношения! Образцовые.

Я бывал там! Я помню застолья!..

Состоялся дискурс. Участники:

1. Племянник.

2. Тетя.

– Интеллигенция!

– Мещанка!

– Учителя!

– Медобслуга!

– По заграницам ездят!

– А что?

– Христианин!..

Разводка

Внутренний рост – он в чем заключается?

Да во всем. Можно и вниз расти, в конце-то концов. Применительно ли тут слово «рост»? В плане деградации, которая тоже есть своего рода развитие – безусловно.

Только что я совершил вещь, которую не сделал бы никогда, и с хохотом всех выгнал бы, ибо мне известны эти затейники.

Когда звонят в дверь и приносят подарки на взаимовыгодных условиях.

С картошкой проще. Хозяева, картошка не нужна? Нет, не нужна.

Но мне было скучно, а пришла девушка Таня. На лице вытатуирован техникум – метафора.

Девушка Таня сказала, что только сегодня она готова подарить мне четыре предмета. Просто так. За мою рекламу этих предметов, а следить за рекламой не будут, потому что все построено на доверии.

Она предложила мне суперутюг, чайник-термос, фильтр для воды и огромный набор кастрюль.

– Это все ваше, – сказала Таня. – Пользуйтесь!

– В чем прикол-то? – заинтересовался я, попыхивая в нее папиросой.

В честь такого судьбоносного события – Дня Здоровья и Счастья, по ее меткому выражению – это обойдется мне в 3,5 тысяч рублей. А не в девять. Между прочим.

У меня есть чайник. Есть утюг и фильтр. Но у меня мало кастрюль. Жена, избавляясь от всего ненавистного, сохранившегося от бабки, повыкидывала массу кастрюль. Мне их много и не нужно, однако…

Однако я купил кастрюли.

За полторы штуки. Их много, и они со сковородками. Я не знаю, куда их девать и что из них есть. Те же пельмени?

Я даже не думаю, что меня развели. То есть развели, но не особенно жестко. Тем более, девушка Таня с выражением техникума на лице. Она бы не вышла за меня замуж, будь у меня утюг, чайник, кастрюли и фильтр. У нее их и без того полным-полно. Скорее, она бы забанила такого мудака.

И я думаю – не рост ли это? Или Альцгеймер? Не начало ли это созидания и сбора камней? Вот придет ко мне любимая, а у меня уже кастрюли. Уже есть повод задуматься.

Впрочем, я могу и продать их за столько же, если кому нужно. Не в кастрюле счастье, в ней только его соблазнительные семена.

Париж – Дакар

Когда-то у кого-то – простите, запамятовал – я прочитал об истинном православии. О его сущности. Дорога, светофор, машина, за рулем поп. Красный свет. Стоял-стоял, а потом перекрестился и рванул.

Вот оно.

Мне рассказали про очередного батюшку. Что-то зачастили они ко мне.

В общем, папа купил автомобиль.

Старенький Мерседес 70-х годов, смешной и зеленый, но для езды в 90-е.

Машина была железная, и на дорогах батюшка не церемонился. В экстраординарных ситуациях он шел на таран.

Противник получал чудовищные увечья, а машина батюшки отделывалась царапиной на сердце.

Но однажды он протаранил три машины подряд.

В приход Мерседес приволокли волоком и чинили ломом. Батюшка негодовал: не соблюдают правила, не уважают батюшку!

Батюшка напоминал качка и имел чудовищный шрам на лице.

Вскоре батюшка соприкоснулся с «каблуком». Там была очень сложная развязка.

– Стоять долго! – Толкает шофера в бок. – Давай-давай, проскочим прорвемся.

– Так ведь там ГАИ…

ГАИ немедленно и пришло.

Вместо шофера выскочил батюшка, весь при кресте.

– Как это можно – батюшку?!

Те вздохнули, отступили.

– Вот видишь – никто не может батюшку задержать, а ты бодяжился.

Ключи от Рая

Не так давно я написал про Тапки.

Дескать, они появились ниоткуда. Мужские, мой размер. В знак того, что нечисть, разгулявшаяся в моем дому, решила загладить свою вину хотя бы так.